Иоанна Хмелевская - Версия про запас [Дело с двойным дном]

Двое мужиков разговаривали, заканчивая работу, которую я начал. Я подумал — хоть в голове и гудело, но думать кое-как я все же мог — что это они мне дали по башке, я как бы составил им конкуренцию, а ищут они то же, что и я, — наследство прадедушки. Один изо всех сил старался, другой ему помогал. Они что-то нашли, я не знал, что именно, так как лежал лицом вниз и не мог толком рассмотреть, но мне удалось немного повернуть голову и кое-что увидеть. Один из них начал скандалить, вдруг заявил, что это грабёж, орал, что его подло обманули, но теперь у него есть доказательства, в грабеже он не собирается участвовать и немедленно идёт за полицией. Другой пытался его утихомирить, долю предлагал. Но тот, первый, оказался несговорчивым, они принялись драться, топтались по мусору, второй не пускал первого… Дрались они всерьёз, наверное, что-нибудь порушили… Я не знаю этих людей, но могу их описать, приметы сообщить, если уж я решил рассказывать все как было, и чтобы потом ошибки не вышло…

Тиран принял предложение с радостью. Последовало описание библиотекаря и Доминика, довольно точное и обстоятельное. На каверзный вопрос, как он сумел настолько хорошо их разглядеть, Бартек ответил, что ещё немного повернул голову и поле зрения увеличилось, к тому же на всякий случай он решил быть настороже.

— Дрались они не на шутку и вконец раздолбали помещение, — повторил он. — Оба рассвирепели, старший отшвырнул младшего и бросился к выходу с криком, что сейчас приведёт полицию, на что младший схватил кирпич и вдарил ему по затылку. Сдаётся мне, со мной он так же поступил, только удар был не таким сильным. Бил он клинкером. Там, видимо, был водоупорный фундамент, который поднимался до самого пола… Старший упал, а у меня мурашки по спине побежали. Драться я был не в состоянии, а тот производил впечатление малого, которому все нипочём. Что задумал, то и сделает, один труп или два, ему без разницы. Мне ничего другого не оставалось, как притвориться мёртвым, впрочем, слишком стараться не пришлось, к тому же рука меня не слушалась, потом оказалось, что она была вывихнута. Пролежал у стены, пока тот не ушёл. Мельком увидел добычу, нечто вроде большой сумки, похожей на охотничью. Малый не стал с ней возиться, схватил и дал деру. Тогда и я начал выбираться, собрался с силами, хотя по началу еле на ногах держался, но оставаться там дольше мне не хотелось, больно уж все пакостно выглядело, да и пёс в саду начал выть. Так что я поторопился, только умылся, чтобы людей не пугать. Рука мне досаждала, в локте не сгибалась, но оказалось, пустяки, в частной клинике мне её быстро поправили, искренне поверив, что я подрался с приятелями. Я ничего не украл, может, это станет смягчающим обстоятельством…

Голос на плёнке умолк. Некоторое время мы обедали в полной тишине. Гусиная кожа хрупала на зубах Гени.

Первым нарушил молчание Тиран.

— Узнаете его? Того убийцу?

— А как же! — не колеблясь ответил Бартек. — Я недолго его разглядывал, но внимательно, а под конец даже с большим интересом. Его легко запомнить.

— Ладно. А теперь попробуйте найти его среди этих…

На плёнке послышался шелест и невнятные голоса.

— Ему показали снимки, — пояснил Геня. — Целую кучу, они всегда под рукой лежат. Указал на Доминика, не раздумывая.

— А они… — начала я, но снова заговорил Бартек.

— Вот этот, — твёрдо заявил он. — Не имею ни малейших сомнений. Могу его и в натуре опознать, физическую форму я уже восстановил. Я, наверное, должен признаться, что именно ему надавал по морде на Вилловой. Он напал на Казю. Я только вошёл, услышал какие-то звуки на кухне, бросился туда, как глянул, что там творится, раздумывать не стал. Оказалось, что без кирпича в руке он совсем не страшный, позволил себя выкинуть без проблем.

— А что вы знаете о событиях на Вилловой?

— Как что, я же вам рассказываю…

— Нет, не о последнем происшествии, но о том, что случилось раньше. О двойном убийстве и вынутом из стены кладе.

— Об этом я знаю только то, что мне Казя рассказала, — ответил Бартек, заметно погрустнев. — Мы не виделись четыре дня, я тогда как раз Константином занимался и старался её уберечь от всяких неприятностей. Об этом кошмаре у тётки узнал, только когда припёрся к ней. Выглядел как последний обормот, весь в синяках и с больной рукой. Никакой выгоды от преступления я не поимел, и потому мы тем более должны были рассчитывать только на мою работу. В сущности, благодаря ей я почти вылез из долгов. Дело было серьёзное, срочный заказ, и, между нами говоря, я с ног валюсь от усталости, на этой неделе почти не спал, в общей сложности часа четыре. Но вроде бы Казя говорила, что получит наследство, так что в будущем нам не о чем беспокоиться… Опять же между нами говоря, поверите мне или нет, дело ваше… Не хотелось бы мне жить на деньги девушки, и если бы можно было подождать с моим арестом… Дело в том, что сработали мы очень хорошо и нам новый заказ предлагают, тоже срочный. Может, вы позволите мне им заняться?…

— Что за работа?

— Электронное оборудование для фирмы. Связь, охрана и так далее. Фирма приличная, не из одного человека состоит.

— Будьте любезны, название фирмы, адрес и телефоны.

В голосе Бартека послышалось явно огорчение.

— Вы хотите меня уничтожить? Уж лучше арестуйте! Я же снова окажусь без гроша! Кто подозреваемому даст работу?!

— Обещаем, что в глазах фирмы вы подозреваемым не будете, — твёрдо и настойчиво произнёс Тиран.

Бартек поколебался немного, после чего, видимо, вынул из кармана бумажку и прочитал по ней, потому что фамилии, адрес и телефон прозвучали очень чётко. Тиран спросил его о прадедушке, что они с Казей о нем знают, где искали клады, не появлялись ли в Рубенке, знакомы ли с Райчиком и так далее. Я слушала нетерпеливо, меня обеспокоил незаслуженный, по моему мнению, ущерб, угрожавший молодому человеку.

— И как он это собирается сделать? — с возмущением спросила я Геню. — Я про Тирана говорю, как он будет проверять по фирмам и заказчикам? Козе ведь понятно, менты интересуются парнем, кто же он тогда, как не подозреваемый?

— Какой парень? — поморщился Геня — Какие менты? За кого вы нас держите? Придёт человек в штатском в приватном порядке с вопросом, кто им сделал такое замечательное оборудование, он бы тоже такое хотел. Не подозреваемый, а наоборот, ценный кадр!

Снова зазвучала запись. Тиран по-прежнему напирал на Бартека.

— Зачем пани Пясковская была у соседей пани Бернацкой на Фильтровой улице?

— Что? — искренне удивился Бартек.

Тиран повторил вопрос деревянным голосом.

— Понятия не имею! Вообще ничего об этом не знаю. Когда она была там?

— Сегодня утром.

— Так откуда мне знать, утром я в глаза её не видел! Она мне ничего не успела рассказать по телефону, велела только идти к вам прямо сейчас. Может, в гости приходила?…

— Она выбрала время, когда в доме никого не было…

Раздались какие-то непонятные звуки, и запись прервалась. Почти половина гуся исчезла с блюда. Я уставилась на Геню испытующим взглядом, исполненным, как я надеялась, большой внутренней силы. Бесполезно. Геня размяк, как масло в жаркий день, и никакому влиянию не поддавался.

— Эта Казя всегда выбирает подходящее время, — сказал он. — В этот самый момент позвонили снизу, пришла пани Пясковская и рвётся к Тирану. Пропустили её, понятное дело, и сейчас будет продолжение.

Вступительные слова Тирана, видимо, не были записаны, потому что сразу заговорила Казя.

— Вот, — произнесла она, явно расстроенная. — Это то, что я скрывала…

— Что это и где вы это нашли? — спросил Тиран, как положено.

— Среди бумаг, которые тот тип выбросил. За шкафом. То есть вообще-то это копия, а не оригинал, я сделала ксерокс. Оригинал написан рукой моего прадедушки, и я хочу иметь его в своей собственности.

— И что это было? — нетерпеливо спросила я, потому что в комиссариате наступило долгое молчание. Тиран, видимо, разглядывал документ.

— И поэтому вы пошли к соседям пани Бернацкой?

— Да. Сами видите, прадедушка написал «фамильные ценности». Может, у меня заскок, но я хочу иметь все, что принадлежало семье. Сразу скажу, я не нашла там ни одной драгоценности, полагаю, бабушка их давно вынула, в той квартире жила моя бабушка, вам, наверное, об этом известно?… Я нашла письма, очень личные, очень интимные, мне стало понятно тёткино отношение ко мне, но я хотела бы избежать публичных признаний…

— Тиран тоже человек, — сообщил Геня. — Позволил ей рассказывать без протокола и не станет эти показания привлекать к делу. У тётки её, упокой Господи её душу, точно с головой не в порядке было, чокнутая. По-моему, свихнулась на сексуальной почве.

Следующий вопрос Тирана относился к Бартеку.

— А как вы выбрались из долгов?

— Занимал у одних, чтобы отдать другим. Такая вот карусель. Возвращал по частям, а сегодня, получив деньги, почти все раздам. Больше уж я такого дурака не сваляю. Если бы вы мне оставили немного времени…